Друзья:


 

 

 

 

 

 

 

Ведь не те, кто испытывает рабство по принуждению, а те, кто подчиняется в силу убеждения, постоянно действуют и терпят, не вызывая подозрений; будучи свободными от притвор­ной лести, они никогда не выйдут из повиновения, если только не будут принуждены к этому насилием или наглостью. (6) Трудно соблюсти умеренность и положить предел страстям, когда им служат неог­раниченные возможности. Давая ему такие советы и напоминая ему о том, что он, присутствуя здесь, слышит, вы сделаете из него наилучшего государя для вас и для всех, а также воздадите величайшую дань памяти обо мне и только таким образом сможете сделать ее вечной». (7) После этих слов наступило обморочное состояние, лишившее Марка возможности говорить; от слабости и терзаний духа он опять упал навзничь. Всех присутствовавших охватила жалость, так что некоторые из них не сдержались и испустили громкий вопль. Прожив еще одну ночь и один день, он почил, оставив скорбь своим современникам и вечную память о своей добродетели на будущие века. (8) После кончины Марка, когда молва о ней рас­пространилась, все бывшее там войско, а равно и масса простого народа были охвачены скорбью, и не было никого из подвластных Риму людей, кто бы без слез услышал такую весть; все как бы в один голос громко называли его: одни – превосходным отцом, другие – добрым государем, третьи – замеча­тельным полководцем, иные – воздержанным и скромным властителем, и никто не ошибался <…> Быт и нравы Петроний Арбитр. Пир Тримальхиона Петроний (ум. ок. 65 г. н. э.) жил во времена императора Нерона (54–68), был проконсулом в малоазийской провинции Вифиния, славился особой роскошью жизни, был близок двору императора, при котором выполнял роль ценителя (арбитра) утонченных наслаждений. Был, как и Сенека (о нем см. выше), обвинен в участии в заговоре Пизона против императора (65) и покончил жизнь самоубийством. Описание пира Тримальхиона – фрагмент из произведения Петрония «Сатирикон», в котором описаны похождения трех воров-проходимцев, случайно оказавшихся на пиру у богача-вольноотпущенника Тримальхиона. Повествование ведется от лица одного из трех товарищей. Петроний ярко рисует картину римских нравов раннеимператорской эпохи. Печатается по изд.: Петроний Арбитр. Сатирикон. – Репр.: М., 1924. – М., 1990. С. 78–84, 87–91, 98–101 113–114, 119–120, 122, 124–125, 133–134. Перев. с лат. под ред. Б. И. Ярхо. (31) Когда, наконец, мы возлегли, александрийские мальчики740 облили нам руки ледяной водой741; за ними последовали другие, омывшие наши ноги и старательно остригшие ногти. При чем каждый занимался своим делом не молча, но распевая громкие песни. Я пожелал испробовать, вся ли челядь состоит из пою­щих? Попросил пить: услужливый мальчик исполнил мою просьбу с тем же завыванием, и так – все, что бы у кого ни попросили. Пантомима с хорами какая-то, а не триклиний742 почтен­ного дома! Между тем подали совсем невредную закуску: все возлегли на ложа, исключая только самого Тримальхиона, которому, по новой моде, оставили высшее место за столом.


Предыдущая страница      Следующая страница


Дата размещения: 2012-05-26 05:04