Друзья:


 

 

 

 

 

 

 

А когда тот просил уволить его и ссылался в свое оправдание на действительные причины, объясняя, что он не может выполнить требование Алкивиада, поскольку у него уже есть соглашения с другими лицами, Алкивиад пригрозил заключить его в тюрь­му, если он не сделает роспись как можно скорее. Свою угрозу Алкивиад выполнил, и Агафарх по­лучил свободу лишь после того, как бежал, тайно от стражи, на четвертом месяце своего заключения, совсем как беглый раб от великого царя210. Бесстыдство Алкивиада дошло до того, что он же еще и выступил с обвинениями как потерпевшая сторона. Ему и в голову не пришло раскаиваться в учиненном насилии; напротив, он даже угрожал Агафарху за то, что тот бросил работу. Таким образом, не помогли ни де­мократия, ни свобода: Алкивиад заключил человека в тюрьму с не меньшей решительностью, чем если бы речь шла о простом рабе. (18) Меня охватывает возмущение, когда я подумаю, что вы даже заведо­мого злодея не можете отвести в тюрьму без риска для себя, ибо законом установлен штраф в тысячу драхм для того, кто затем при голосовании не наберет и пятой части голосов. А Алкивиад, который столь­ко времени продержал в заключении свободного че­ловека, пытаясь заставить его расписать ему дом, – Алкивиад нисколько за это не пострадал; напротив, этим поступком он заставил людей относиться к нему с еще большим почтением и страхом. Даже в согла­шениях, заключаемых с другими государствами, мы договариваемся, что свободного человека нельзя ни лишать свободы, ни заключать в тюрьму, а если кто нарушит такое соглашение, на того мы налагаем за это большой штраф. А от этого человека, который совершил такие преступления, никто не требует отве­та ни от своего имени, ни от имени государства. (19) Я полагаю, что спасение всех состоит в том, чтобы повиноваться властям и законам. Человек, который все это презирает, лишает государство лучшей за­щиты. Обидно, конечно, претерпеть зло от тех, кто не ведает, на чьей стороне справедливость; но еще тяжелее, когда человек знает, в чем состоят интересы государства, и все-таки осмеливается нарушать их. Такой человек, подобно Алкивиаду, ясно показывает, в чем он видит справедливость: не в том, чтобы самому следовать законам государства, а в том, чтобы вы следовали его собственным прихотям. (20) Вспом­ните о Таврее, который, в бытность свою хорегом детского хора211, соперничал с Алкивиадом. По зако­ну, любого чужеземца, принимающего участие в со­стязаниях, можно исключить из списка хоревтов; тем не менее, не разрешается чинить препятствия тому, кто уже начал выступать. Алкивиад не посчитался с этим: в присутствии всех вас, в присутствии элли­нов, смотревших на состязание, перед лицом всех должностных лиц нашего государства он избил Тав­рея и прогнал его прочь. Зрители были до такой степени охвачены симпатией к Таврею и ненавистью к Алкивиаду, что осыпали похвалами хор одного и совсем не желали слушать хор другого. Однако Тав­рею от этого лучше не стало: (21) судьи – одни из страха, другие – из желания угодить – присудили победу Алкивиаду, поступившись таким образом клятвой в угоду этому человеку.


Предыдущая страница      Следующая страница


Дата размещения: 2012-05-26 05:03