Друзья:


 

 

 

 

 

 

 

Я не говорю о более знатных, чем он; вообще же людям не надо брать на себя никакой тяжести про­тив своей воли. (21) Не имеет значения, будете ли вы иметь ца­рем сына Роксаны, когда он родится, или Пердикку, так как он все равно захватит власть под видом опеки. Ведь ему не нра­вится ни один царь, кроме еще не родившегося; при общей то­ропливости, вполне законной и даже необходимой, он один только высчитывает месяцы и даже предсказывает рождение сына; а вы еще сомневаетесь, готов ли он вам уступить? (22) Кля­нусь богами, если бы Александр оставил нам царем вместо се­бя этого человека, то мое мнение таково, что из всех его рас­поряжений именно этого одного не следовало бы исполнять. (23) Что же вы не бежите разграблять царские сокровища. Наследником этих богатств уж, конечно, является народ». (24) Сказав так, он прорвался сквозь ряды, а давшие ему доро­гу последовали за ним за объявленной добычей. 7 (1) Вокруг Мелеагра уже собралась большая толпа воору­женных, и вся сходка превратилась в мятеж и раздор, когда кто-то из самых низов, неизвестный большинству македонцев, сказал: «Зачем прибегать к оружию и гражданской войне, когда у вас есть царь, которого вы ищете? (2) Вы обходите Арри­дея, рожденного Филиппом, брата Александра, только что быв­шего вашим царем, он участник священных церемоний и един­ственный теперь наследник. Чем он это заслужил? Что он сде­лал, что вы лишаете его прав, признанных у всех народов? Если вы ищете подобного Александру, вы такого никогда не найдете; если близкого ему, то таков один он». (3) Услыхав это, сходка сначала как бы по команде умолкла; затем все сразу закрича­ли, что надо позвать Арридея; что смерти достойны те, которые проводили сходку без него. (4) Тогда Пифон318, обливаясь слезами начал говорить, что теперь особенно жалко Александра, кото­рый обманывался в преданности и услужливости добрых граж­дан и солдат. Они думают только о царском имени и традиции, а все другое у них в тумане. (5) Совершенно недвусмысленно он приписывал пороки юноше, которому предназначалось царство. Но то, в чем он его упрекал, вызвало больше ненависти к нему самому, чем презрения к Арридею: ибо, жалея его, все начали ему покровительствовать. (6) Итак, все упорными криками объ­являют, что не допустят передать власть никому другому, как только тому, кто родился с призванием к власти, и требуют, чтобы позвали Арридея. (7) Мелеагр из ненависти и вражды к Пердикке сейчас же привел его во дворец, и солдаты приветст­вовали его, называя царем Филиппом. (8) Но это был голос народа, мнение старшин было другое. Из них Пифон начал проводить план Пердикки: он объявляет опекунами будущего сына Роксаны Пердикку и Леонната, рож­денных от царской крови. (9) Кроме того, поручает Кратеру и Антипатру управлять делами в Европе. После этого от каждого была принята присяга признавать власть сына Александра. (10) Мелеагр же со своими людьми удалился было, с полным основанием испугавшись угрозы. Потом он снова ворвался во дворец, увлекая за собой Филиппа и крича, что в интересах государства он поддерживает только что избранного царя: пусть все проверят зрелость его возраста и сами убедятся, что он по­томок Филиппа, царский сын и брат.


Предыдущая страница      Следующая страница


Дата размещения: 2012-05-26 05:03