Друзья:


 

 

 

 

 

 

 

Я не дам никому просимого у меня смертельного средства и не покажу пути для подобного замысла; точно так же я не вручу никакой женщине абортивного пессария62. Чисто и непорочно буду я проводить свою жизнь и свое искусство. Я ни в коем случае не буду делать сечения у страдаю­щих каменной болезнью, предоставив это людям, занимающимся этим делом63. В какой бы дом я ни вошел, я войду туда для пользы больного, будучи далек от всего намеренного, неправедного и пагуб­ного, особенно от любовных дел с женщинами и муж­чинами, свободными и рабами. Что бы при лечении – а также и без лечения – я ни увидел или ни услышал касательно жизни людской из того, что не следует когда-либо разглашать, я умолчу о том, считая подобные вещи тайной64. Мне, нерушимо выполняющему клятву, да будет дано счастие в жизни и в искусстве и слава у всех людей на вечные времена; преступающему же и дающему ложную клятву да будет обратное этому. Закон (1) Медицина поистине есть самое благород­ное из всех искусств. Но по невежеству тех, которые занимаются ею, и тех, которые с легкомысленной снисходительностью судят их, она далеко теперь ниже всех искусств. И, по моему мнению, причиной такого па­дения служит больше всего то, что в государствах одной лишь медицинской профессии не определено никакого другого наказания, кроме бесчестия, но это последнее ничуть не задевает тех, от которых оно не отделимо. Мне кажется, что эти последние весьма похожи на тех лиц, которых выпускают на сцену в трагедиях65, ибо как те принимают наруж­ный вид, носят одежду и маску актера, не будучи, однако, актерами, так точно и врачи; по званию их много, на деле же – как нельзя менее. (2) Тому, кто захочет приобрести себе действи­тельное познание медицины, необходимо иметь: при­родное расположение, обучение, удобное место, на­ставление с детства, любовь к труду и время. Итак, прежде всего необходимо природное расположение; если природа противодействует, – все тщетно; если же она сама показывает путь ко всему наилучшему, тогда уже совершается изучение искусства, которое должно приобретать себе с разумением, пользуясь наставлением с детства и в месте, от природы хорошо приспособленном для науки. Сюда же необходимо еще присоединить многолетнее прилежание, чтобы учение, укоренившись прочно и глубоко, приносило зрелые плоды. (3) В самом деле, зрелище того, что рождается из земли, показывает то же, что изучение медицины. Действительно, природа наша – это поле, а на­ставления учителей – семена. Обучение, начатое с дет­ства, соответствует благовременному сеянию, а место, приспособленное для учения, – окружающему воз­духу, из которого обыкновенно заимствует себе пищу все, что рождается из земли. Трудолюбие – это земледелие. Время же все укрепляет для полной зрелости. (4) Когда все эти условия для медицинского искус­ства совмещены и приобретено истинное знание его, тогда только обходящие города для практики66 не только на словах, но и на деле признаются за врачей. Но неопытность – плохое сокровище и плохое иму­щество для своих обладателей; ни во сне, ни наяву благодушию и душевной радости не причастная, она для трусости и дерзости – кормилица.


Предыдущая страница      Следующая страница


Дата размещения: 2012-05-26 05:02