Друзья:


 

 

 

 

 

 

 

(30.1) Тот, кто бранит Александра, пусть не только бранит достойное брани, но охватит все его деяния и даст себе отчет в том, кто он сам и в какой доле живет. Он, ничтожное существо, утружденное ни­чтожными делами, с которыми, однако, он не в силах справиться, он бранит царя, ставшего там великим, взошедшего на вершину человеческого счастья, бесспорно повелителя обоих материков, на­полнившего мир славой своего имени. (30.2) Я думаю, что в то время не было ни народа, ни города, ни человека, до которого не дошло бы имя Александра. И я полагаю, что не без божественной воли родил­ся этот человек, подобного которому не было. На это, говорят, ука­зывали и предсказания при смерти Александра, и разные видения, и различные сны, которые видели люди; почести, воздаваемые ему до сих пор людьми; память, которую он оставил о себе как о суще­стве высшем; предсказания, которые и теперь, столько времени спустя, даются, из уважения к нему, македонскому народу. (30.3) Я сам в этой работе с порицанием отозвался о некоторых поступках Александра, но я не стыжусь того, что отношусь к Александру с вос­хищением. А дела его я бранил потому, что люблю правду, и потому, что хочу принести пользу людям: поэтому не без божьего изволения и взялся я за эту работу. Глава 8. Эллинизм (III–I в. до Р. Х.) Войны наследников Александра Квинт Курций Руф. Птенцы гнезда Александрова Квинт Курций Руф (I в. н. э.) – римский писатель, биография которого неизвестна. Руф создал единственную сохранившуюся на латинском языке «Историю Александра Македонского» в десяти книгах (первые две утрачены). Курций писал риторический труд, поэтому иногда приносил объективность в жертву красоте слога. Тем не менее «История» восполняет некоторые пропуски произведения Арриана. В частности, в ней описаны события после смерти Александра (книга X), связанные с раздорами наследников и военачальников. Печатается по изд.: Квинт Курций Руф. История Александра Македонского. М., 1993. С. 235–244. Перев. с лат. В. С. Соколова, А. Ч. Козаржевского. 6 (1) Между тем в Вавилоне (на чем был прерван рассказ) телохранители царя созвали во дворец ближайших его друзей и вождей. За ними последовала толпа солдат, желавших узнать, к кому перейдет власть Александра. (2) Многие вожди, затертые толпой солдат, не смогли войти во дворец; поэтому глашатай не стал пропускать тех, кого не мог назвать по имени. Но его распоряжений плохо слушались. (3) Сначала возобновился гром­кий вопль и плач, затем в ожидании решения все удержали слезы и установилась тишина. (4) Тогда Пердикка, поставив на виду у всех царское кресло, на котором находились диадема, одежда и оружие Александра, положил на то же кресло пер­стень, переданный ему царем накануне; при виде этих предме­тов у всех опять потекли слезы от горя. (5) Пердикка начал говорить так: «Вот тот перстень, которым царь обычно скреплял важные государственные решения, дан­ный им лично мне; я возвращаю его вам. (6) Хотя нельзя себе представить, чтобы разгневанные боги могли послать нам ка­кое-нибудь другое несчастие, равное тому, которое на нас обру­шилось теперь, однако величие совершенных Александром дел заставляет верить, что столь великий герой сблизил богов с человеческими делами и они быстро примут в свои сонм того, кто исполнил предназначенное ему судьбой.


Предыдущая страница      Следующая страница


Дата размещения: 2012-05-26 05:03